Говорят, выпускник политехнического вуза может всё: выучить японский язык за ночь или... стать артистом театра кукол. Даже одним из самых любимых артистов, как Андрей Долгих. Художественный руководитель Пермского театра кукол Дмитрий Вихрецкий очень точно подметил: «Говорят, что добрый человек – не профессия. А в театре кукол, где главный зритель — ребенок, как раз добрый человек - профессия. И это про Андрея Долгих. Даже самый отрицательный персонаж у него получается намного добрее, чем ждешь. Он каждого жалеет и оправдывает. В любом его герое живут невероятный лиризм и трогательность».
А как инженерное мышление пригодилось Андрею Юрьевичу в театре? Спросим у него. Сегодня Андрей Долгих — гость нашей театральной гостиной.
ХОТЬ ДВОРНИКОМ ПОЙДУ, НО В ТЕАТР
Я мечтал стать режиссером кино, когда учился в старших классах, а еще раньше, в детстве — клоуном.
— Но поступили в Пермский политехнический институт? Говорят, студент политеха может справиться с любым проектом.— Это точно, сдал сопромат, значит, можешь что угодно. Поступил я на машиностроительный факультет. А через год сбылась моя мечта, я попал в легендарный театр «Арлекин» при политехе. У нас на факультете вывесили афишу о наборе в театр. Я пришел, показал какой-то этюд и... меня приняли! Уже потом мне сказали: «Скажи спасибо Боре Мильграму!» Борис Леонидович тогда в техсовете «Арлекина» был. Вот он и сказал: «Давайте возьмем, а то сгорит».
И я влюбился в театр бесповоротно. В итоге по окончании института по специальности я проработал на заводе всего три месяца. В Молодежном театре играл, когда не стало Арлекина. Потом коммерцией пробовал заниматься, но понял, что хоть дворником пойду, но в театр.
Обратился к Игорю Тернавскому, художественному руководителю Пермского театра кукол (ранее мы были вместе в «Арлекине»):
— Игорь Нисонович, возьмите!
Игорь Нисонович предложил для начала поработать осветителем в театре, добавив: «Дальше посмотрим». Это было в 1996 году, черед год я сгонял в Москву на переквалификацию.
— В итоге мы получили» такого харизматичного Табаки в великолепной постановке «Маугли»?
— На тот момент актёр, игравший Акелу, ушел из театра. Игорь Нисонович предложил сыграть в спектакле: «Нет, Акелу ты играть не будешь. А вот Табаки…». До этого я приходил к куклам, знакомился, но они не принимали меня. А в «Маугли» нет кукол, там маски. Я почувствовал, что они начинают принимать меня. А потом и куклы позволили с собой что-то делать. Это был важный момент начала диалога.
КУКЛА ТОНЬШЕ, РАНИМЕЙ
— С кем сложнее договориться: с коллегами-актёрами на сцене или с куклами?
— Со всеми по-своему сложно, но можно. Куклы тоньше, ранимей человека. Субстанция совсем другая, иная духовность, можно сказать. Они капризничали. Кто-то пинает, кто-то вредничает. Но всегда можно договориться.
— А любимая кукла у вас есть? Как у Образцова — Тяпа, с которой он везде ездил.
— Лесничий из «Золушки», не знаю почему. Вроде маленькая роль, причем в этом спектакле я играл пять ролей: принца, мачеху, пажа и привратника. А вот эта кукла роднее всех стала. С мачехой не сошлись, а вот с лесничим подружились сразу.
Я от игры на сцене получаю огромное удовольствие, а ещё за это немножечко платят.
— Образование инженера всё-таки пригодилось? В ходе подготовки премьеры по Кафке вы предложили много интересных находок по трансформации сценического пространства.
— Преподаватель когда-то сказал нам: «Вся жизнь — конструкция, и всё, что вы делаете в жизни, подвергается законам конструирования». Я это всегда помню, его слова реально помогают подобрать конструктивное отношение ко всему. И, конечно, конструктивный подход к работе с куклами, чтобы понять, куда она смотрит. Особенно у Кафки это помогает: поставить куклу.
